В регионах продолжают обсуждать антиковидные поправки к федеральному законодательству. Прежде всего – правительственный законопроект о введении QR-кодов для доступа в торговые центры, общепит и прочее. Специальный корреспондент газеты ВЗГЛЯД наблюдал за процессом в законодательном собрании Свердловской области – вместе с приглашенными на слушания активистами, противодействующими введению кодов.
«Нас уже не называют антиваксерами. Борьба дает результаты!» – сообщает чат сообщества «РодНадзор». Род – сокр. от «родительский». Повод для радости – подзаголовок в одной из екатеринбургских сетевых газет: «На заседание Законодательного собрания Свердловской области пришли противники разделения людей на привитых и непривитых».
Действительно, пришли – во вторник, сразу после обеда, когда в областном парламенте начали обсуждать поправки к федеральному закону «О санитарно-эпидемиологическом благополучии населения». В просторечии – о QR-кодах. Без которых, по замыслу авторов законопроекта, нельзя будет попасть ни в один магазин, кроме продуктовых и жизненно необходимых. Не говоря уже о кафе-ресторанах-фитнесах и прочих благах жизни, доступных только вакцинированным, официально переболевшим или обладателям медотвода. Всем тем, кто имеет при себе, собственно, «двухмерный штриховой код» – и паспорт в придачу.
Свердловская область (наряду с, допустим, Алтайским краем, где недавно по схожему поводу побывал cпециальный корреспондент газеты ВЗГЛЯД) в числе регионов, где режим «нет кода – нет входа» введен уже с конца октября. За несколько дней до заседания активисты «РодНадзора» вышли к областному парламенту с требованием не только допустить их на слушания, но и выступить перед депутатами. К ним, в свою очередь, вышел областной депутат Вячеслав Вегнер («Единая Россия»), пообещав устроить первое и походатайствовать о втором. С одним условием: поскольку ни кодов, ни ПЦР-тестов у активистов нет принципиально – добро пожаловать в отдельную комнату с видеосвязью. На первом этаже заксобрания, неподалеку от проходной.
И противники разделения людей – пришли.
* * *
– Мы просили выступить сразу втроем, – слышится уже на подходе к кабинету, где разместили противниц QR-кодов. Там собрались четверо активисток из двух организаций, на подходе пятая. Пятнадцать минут до заседания, уважаемые стороны утрясают порядок действий. – Мы же пришли не для того, чтобы посмотреть и послушать…
– То есть про регламент вам ничего не говорили? – уточняет сотрудница заксобрания.
– Нет, нам депутат Вегнер сказал, что попросит, чтобы нам дали слово…
– А другого мы ничего не слышали.
– Добрый день, – появляется на пороге кабинета Сергей Демаков, руководитель аппарата ЗС Свердловской области. – Если можно, вы бы маски надели сейчас.
– Мы сейчас водичку пьем.
– Подскажите, пожалуйста, кто от вашей организации один будет выступать, – просит Демаков трех активисток «РодНадзора». – Если будет. Дмитриева Ольга Сергеевна, Красноперова Лаура Сергеевна, Шевчук Евгения Сергеевна – правильно?
– Нам обещали, что мы будем выступать втроем.
– У нас время общее, мы все из одной организации.
– Если одна организация, – рассуждает начальник аппарата заксобрания, – то значит, у вас есть общая позиция, правильно?
– Мы разделили текст, втроем прочитаем.
– Просим восемь минут, уложимся минута в минуту.
– Давайте так, – говорит Демаков. – Мы пошли вам навстречу, вы здесь, и вы получите право выступить. Но давайте уважать правила, установленные в этой организации.
– Но здесь же исключительный случай. Это же для народа.
– И тем не менее. И, пожалуйста, наденьте маски, снова прошу вас. Есть регламентные нормы.
– У нас текст один, мы просто разделили его на троих человек…
– Регламент «РодНадзора» мы держим втроем.
– Это же не выступление, а читка получается, – говорит Демаков.
– А это разве меняет содержание того, что мы скажем?
– Мы же согласовали с вами, что я буду просить восемь минут – на троих выступающих от трех организаций, – напоминает Вегнер, зашедший перед заседанием в комнату на первом этаже. – От одной организации – один выступающий.
– Мы не можем по одному выступать, – настаивают гостьи законодательного собрания. – Это наша принципиальная позиция. «РодНадзор» три фамилии заявил.
– Присутствие – да, три человека, – подтверждает руководитель аппарата.
– То есть одна должна взять весь текст, свой и чужой, и прочитать?
– Я не понимаю, что такое «свой-чужой», – говорит Демаков.
– Мы, каждая из нас, готовили свою часть…
– Девочки, так мы ни к чему не придем.
– Но ведь все равно у нас один текст, выверенный до запятой.
– Мы же не знали про другие организации.
– А они в списке есть, – подтверждает чиновник. – Вы, наверное, Прожерина Ольга Игоревна?
Ольга Прожерина, четвертая активистка, кивает:
– Я, например, представляю «Иммунный ответ» и «Родительский отпор». Но в данный момент «Иммунный ответ».
– Три минуты на одно выступление, правильно? Мы не уложимся в три минуты, – уверены в «РодНадзоре».
– Время есть, репетируйте, – советует Демаков.
– В смысле «репетируйте»? – спрашивают его. – Вы понимаете, что вы сейчас не хотите слышать народ? Мы же не от себя сюда пришли.
– Давайте без демагогии. Я тоже народ, я руководитель аппарата, обеспечиваю соблюдение рамок регламентных норм.
– Вы не обеспечиваете, а диктуете условия…
– Регламент существует для депутатов, а не для людей.
– Здесь не митинг, а заксобрание. Трое сразу выступают на митинге, а не в заксобрании, – говорит Демаков. Затем прощается и покидает кабинет.
– Даже если мы вдруг повторимся, это будет даже лучше, – возвращаются к своим выступлениям активистки.
– Возможно, я увижу, чего сейчас не хватает, и добавлю.
– Но мы все – в странной ситуации.
– Это делается сознательно: чем меньше нашего возмущения, тем им интереснее.
– Что это? Каждому это барахло выдали? – обращает внимание одна из противниц QR-кодов на листки бумаги, разложенные по столу. В каждом листке – одноразовая маска.
* * *
– Здесь есть вода, чай, кофе, плюшечки, – говорит сотрудница заксобрания Наталье Мухлыниной, чуть опоздавшей противнице разделения людей. Заседание ЗС Свердловской области тем временем началось. До интересующего всех вопроса – еще несколько пунктов повестки.
– Нам приходится выходить в прямой эфир, – объясняют своим зрителям в стриме пришедшие до Натальи. – Ситуация патовая. Меняется все на ходу, в очень непростой обстановке придется нам сейчас работать. Как мы ни просили, ни говорили, что у нас текст один, но разделен на части – нет, регламент, и все. Неважно, что мы пришли не от себя, а от лица народа.
На большом экране – собственно заседание ЗС. Слушается вопрос о поддержке студенческих отрядов: «В целом все предложения и рекомендации исполняются… Комитет рекомендует принять представленную информацию к сведению и снять с контроля постановление. Принять постановление по данному вопросу в целом». «Голосуем. Решение принято», – сообщает Людмила Бабушкина, спикер областного парламента.
– Вот странные люди: допустили, а слова не дали, – продолжают обсуждать регламент активистки. – В скольких конференциях участвуем – урезают время, выключают микрофон.
– Все это, чтобы снять с себя ответственность, сделать вид, что важной информации, которую сообщаем мы, не существует…
«19-й вопрос, – сообщают с экрана заседания. – Об исполнении закона об обеспечении проведения капитального ремонта общего имущества в многоквартирных домах». Депутат Евгений Зяблицев (ЕР) выясняет у заместителя министра ЖКХ, за счет каких средств будет осуществляться капитальный ремонт в 2039-2042 годах – и пытается понять, что делать с домом на екатеринбургской улице Мичурина в его избирательном округе. Там после капремонта пять лет назад протекла крыша, подрядчик и управляющая компания никак не разберутся, кто виноват. «Споры продолжаются, крыша бежит уже несколько лет, проблема не решается», – констатирует депутат.
– Бежит крыша, бежит, – согласны приглашенные. – У всех бежит.
«Международные и внешнеэкономические связи Свердловской области. Докладчик Чернецкий Аркадий Михайлович», – сообщают с экрана. В комнате оживление:
– А что, он теперь депутат, больше не мэр? Попросили его?
Ну да, Чернецкий не мэр Екатеринбурга. С 2010 года, то есть довольно давно.
– Дальше попросить надо, – предлагает активистка.
– В Магадан, – поддерживают другие активистки. – Пусть туда все едут на народ работать.
В зале тем временем добираются до основного пункта повестки – поправок в федеральный закон «О санитарно-эпидемиологическом благополучии населения».
– Одним из самых актуальных, злободневных вопросов в нашей стране и мире является проблема сложившейся неблагополучной эпидемиологической ситуации, – говорит Вячеслав Погудин, комитет по социальной политике ЗС Свердловской области.
– Нет ее, ситуации этой, – говорит одна из противниц разделения людей на привитых и непривитых.
– Присядьте в кресло докладчика, – предлагает спикер Бабушкина областному главному санитарному врачу Дмитрию Козловских.
– На скамью подсудимых скоро присядет, – грозит активистка.
– И не он один.
– Довели уже.
– С конца октября у нас реализуется комплекс мероприятий, он показал свою эффективность, – сообщает с экрана Козловских. – Риск заболевания среди привитых в 13,5 раз ниже.
– Это до «дельты», там эффективность падает в пять раз, – протестуют активистки.
– Всех поганой метлой!
– Все не соответствует действительности.
– 29 ноября я сделал прививку, – сообщает Дмитрию Козловских депутат Николай Коробейников (КПРФ). – Наука говорит, что я носитель вируса. Но в семье у меня никто не заболел. Вопрос: какую дрянь в меня вкололи?
Главный санитарный врач области объясняет депутату: в вакцине «нет того, что у вас сформирует наличие вируса». И делает вывод: «В целом вы подтверждаете эффективность вакцинации».
– Позорище! – реагируют активистки. – И вообще мы же про коды говорим, куда они разговор ведут?
* * *
Разговор тем временем возвращается к теме поправок. Глава фракции КПРФ Александр Ивачев информирует, что по области собрано более 30 тысяч подписей против обновленного QR-кодами закона.
– Дело не в недоверии вакцине и не в том, что люди боятся электронного рабства, – оговаривается Ивачев. – Ограничительные меры делят общество на две половины: жесточайшие ограничения – и те, кто ни в чем себя не ограничивают, ездят повсюду и привозят новые штаммы из-за границы.
Истинная цель документа, по мнению депутата, принудительная вакцинация путем лишения жителей конституционных прав. Вместо принятия поправок, говорит Ивачев, следует «убеждать жителей, объяснять необходимость вакцинации, относиться к ним как к людям, а не как к скоту, загоняемому в электронное стойло».
Активистки по другую сторону экрана впервые аплодируют выступающему. Следующие аплодисменты и возгласы «молодец», «вот это поворот» и пр. достаются Габбасу Даутову, коллеге Ивачева по фракции:
– В стране, победившей фашизм, нам, внукам и правнукам победителей, пытаются навязать откровенно фашистские способы. Некие документы типа аусвайсов для допуска к нашим базовым правам. Власть предлагает разделить людей на первый и второй сорт. Превратить людей в некоторое подобие скота, которому присваиваются метки. За это на Нюрнбергском процессе судили фашистов и нацистов – за обезличивание человека, за лишение его прав на свободу и достоинство. Такие призывы ведут к расколу общества и разжиганию ненависти между гражданами.
– Градус давайте снизим, – предлагает Бабушкина.
– Сейчас повысим, – обещают собравшиеся в комнате. Тем более спикер заксобрания как раз включает микрофон «представителям общественности».
* * *
От «РодНадзора», которому не дали выступать втроем, слово берет Ольга Дмитриева. В сентябре прошлого года Дмитриеву – противницу измерения температуры у детей на входе в школу – показали в программе «Время». Среди аргументов Ольги, с которыми познакомилась страна – «даже бесконтактная термометрия нарушает права ребенка» и «процедура отнимает часть родительских полномочий, передавая их другим».
Андрей Семкин, директор школы, где учится сын Ольги, тогда предложил матери «принести любой свой термометр, провести замер температуры – и, соответственно, ребенок будет проведен в школу». На этом тоже не сошлись. В результате ребенок почти месяц не был в школе: занимался дома.
Сидящую рядом с Ольгой многодетную маму Лауру Красноперову тоже показывали по телевизору в связи с термометрией – на канале, где в чести тайны, загадки и паранормальные явления. «Приборы не изучены, – говорила Красноперова об электронных градусниках. – Облучение, либо лоб меряют, либо руки». При том, что «пульс связан с сердечной частотой».
– У государственной медицины нет подтвержденных данных о том, какой уровень антител является показателем выработки иммунитета, – сообщает Ольга Дмитриева областным депутатам. – Можем ли мы, вопреки научному подходу, назвать присвоение вакцинированному человеку QR-кода способом борьбы с болезнью – или гарантией того, что человек не заболеет в будущем?
Как и представители КПРФ, Дмитриева и ее коллеги по «РодНадзору» уверены:
– Законопроект в прямом смысле разделяет народ России на две неравнозначные группы. Неравнозначные в первую очередь по набору человеческих и гражданских прав – которые, на минуточку, государство гарантирует каждому из нас. Первую – в которой люди согласны получить предлагаемый государством QR-код. И вторую – в которой люди считают практику присвоения номера человеку унижением их человеческого достоинства. Таких людей порядка 80% населения нашей страны…
«Чем политика Российской Федерации отличается от политики Германии 1930-х годов?» – вновь повышает градус Дмитриева.
– Там критерием недочеловека были размер и форма черепа, а у нас таким критерием предлагают сделать количество антител в крови, – уверена она. – Использовать подобную практику в стране, победившей фашизм, просто недопустимо… Мы хотим, чтобы государство услышало народ. Не усугубляйте до критической отметки раскол в обществе. Остановитесь и начните подлинный, равноправный диалог с глубинным народом России.
– Мы, родители, против медицинских опытов без согласия граждан, а особенно над нашими детьми. Ведь дети – будущее нашей страны… Недопустимо разделять людей и нарушать права тех, кто не стал производить над собой опыты. Мы, родители, против присвоения QR-кодов как товару, потому что мы люди. Это недопустимо, – берет слово Ольга Прожерина, «Иммунный ответ».
– На своем примере ясно видим и понимаем, что введение QR-кодов абсолютно бесполезно в борьбе с ковидом, – сообщает областным законодателям активистка Наталья Мухлынина. В будущем, предполагает она, базовые человеческие права «будут отбираться и выдаваться по каким-то любым критериям»:
– Сегодня это вакцина от ковида. Завтра – какие-то не те генетические параметры. Послезавтра – политические убеждения. Кто знает, как потом будут меняться условия получения QR-кода, без которого ты превращаешься в недогражданина…
Чат «РодНадзора», где наблюдают прямую трансляцию заседания, единодушен: «Молодцы, девочки!». «Мы сейчас в кафе сидим, – сообщает, помимо прочего, одна из групп поддержки. – Вышел спор с официантами, они требуют преступный код. Сказали, что вызовут охрану. Ждем-с».
* * *
– Я бы хотела обратить внимание на не принудительный и не столько ограничительный, сколько мотивирующий характер поправок, – обращают внимание из зала заседаний, где продолжаются слушания.
– Забрать все наши права, международные, конституционные. Это вообще не должно обсуждаться, – реагируют активисты.
– Нам говорят, что отмену QR-кодов поддерживают 80%, – возвращается к тезису активистки Дмитриевой депутат Вегнер. – Но куда деть цифру: 2 миллиона 165 тысяч два нуля три человека – вакцинировались? Это 64% жителей нашей области…
– [Необходимо] взаимное признание зарубежных и российских вакцин. Бесплатное вакцинирование российских граждан зарубежными вакцинами, – вносит предложение к федеральным поправкам Евгений Зяблицев («Единая Россия»). – В этом случае количество противников вакцинации сократится…
– В предлагаемых предложениях к поправкам это есть, – говорит Бабушкина.
– Прививаться здесь зарубежными вакцинами бесплатно – это не совсем правильно, – чуть позже излагает спецкору газеты ВЗГЛЯД свое мнение Вегнер. – Наши вакцины отлично зарекомендовали себя. За деньги – пожалуйста.
Разумеется, последнее слово в вопросе признания импортных вакцин достойными российского QR-кода – не за региональными законодателями. Но интересно, что первые слова на эту тему уже звучат – причем от «партии власти».
– Обеспечить доступность информации о вакцинах и противопоказаниях, – предлагает депутат Екатерина Есина (СР). – И наличие достаточного количества вакцин. На территории области период ожидания [вакцинации] – месяц. Требуется доработка системы кодов и четкие сроки выгрузки на портал «Госуслуги». И, разумеется, информационная безопасность персональных данных играет важную роль…
* * *
Активистка «Родительского отпора» и «Иммунного ответа» Ольга Прожерина дважды баллотировалась от КПРФ в Екатеринбургскую городскую думу.
Прожерина, Ольга Дмитриева и Лаура Красноперова нынешней зимой приняли участие в конференции регионального отделения Компартии – про онлайн-обучение.
Среди участников группового пикета «РодНадзора» около екатеринбургского ТЦ «Дирижабль» – несколько сотен собравшихся, на плакатах «Фашизм», «Концлагерь» и т. д. – можно было увидеть и депутата Ивачева, и его коллег по партии. И так далее, и так далее, если чуть более глубоко копнуть открытые источники.
При этом говорить, что «РодНадзор», «Иммунный ответ» и т. п. – проекты КПРФ, конечно же, не стоит. Ситуативные союзы, тактические объединения, обычные дела. И вообще нет противопоказаний тому, чтобы активисты и партийцы единым фронтом выступали за общее дело. Любое. Даже вот QR-кодам оппонировать.
– Вас принуждали привиться? – интересуется спикер Бабушкина у главы фракции КПРФ Ивачева после еще одного выступления коммуниста: «Никто не спорит о безопасности вакцинации. Речь идет о методах».
– Я переболел, у меня много антител, мог бы год подождать, но я привился, – говорит депутат.
– И получили QR-код, – уточняет председатель законодательного собрания.
– Я же должен защищать интересы людей. [В том числе] сегодня на заседании, – отвечает Ивачев. – А как еще мне это делать?
– Ну правильно, – реагируют противницы разделения по другую сторону экрана.
Еще бы неправильно-то.
